Миражи транзитного периода

Подробности

3747

31.10.2013

Амантай ДАНДЫГУЛОВ, главный редактор «Новой» — Казахстан»

Анатомия непреднамеренного выбора

Несмотря на многими предрекавшийся политический закат некоторых из героев на минувшем внеочередном съезде партии «Нур Отан», автор считает одной из принципиальных задач публициста не следовать изменчивой политической конъюнктуре, а давать сегодняшний слепок Времени. Все упомянутые персоны зарезервировали за собой место в политической палитре современного Казахстана: тяжеловесами они останутся независимо от того, какие перспективы их карьерного роста выткут на своих пяльцах капризные мойры современности. Не должности, а фамилии, их возможное влияние на политическую ситуацию в обозримом будущем мы и пытались смоделировать.

«...Опора власти только на «Нур Отан», что разрывается между многочисленными платформами, «измами», проявляет трогательную заботу о социально уязвимых слоях общества и одновременно тут же демонстрирует трепетное отношение к госкапитализму, – опора на такого партнёра чревата непросчитываемыми результатами. Боливар действительно ТАКИХ двоих – не выдержит. А быть удачливым слугой двух господ удавалось только литературному персонажу – Труффальдино из Бергамо. Выбором, как известно, располагал лишь былинный русский богатырь: там – коня потеряешь, здесь – голову сложишь... У «Нур Отан» же такого выбора нет...
...У «Нур Отан» нет чёткой, выверенной платформы. В широкий диапазон приоритетов разросшейся партии власти, безраздельного владельца кресел мажилиса, попадают и социал-демократические ценности, и центристские взгляды. В рядах партии постепенно появляются «правые», а по весне могут прорезаться и «зелёные»… Партийцы реагируют на многие текущие вызовы времени, но отодвинули на задний план самую фундаментальную часть своей работы: пропаганду базовых ценностей партии. Продвижение своих идеалов. Философию партии власти». («Государь: искушение Властью. Парламент: прислуга Власти, обуза Народу?», «Новая» – Казахстан» 29.07.2011).

Лучше поздно, чем не туда. Наши прогнозы двухлетней давности сбылись. И Боливар не выдержал, и Труффальдино выбор сделал.Теперь разрываться между двумя полюсами у партии нужды больше нет. С фасада памятного многим столичного офиса на Тәуелсіздік, 3 принимаются отдирать и без того давно уже девальвированные слова-пустышки «народно-демократическая». Удваивая партвзносы, «Нур Отан» так пояснила свою нежданную откровенность: «в международной практике политические партии, как правило, не выносят в название свою идеологическую принадлежность. Наша центристская идеология чётко обозначена в принятой сегодня доктрине. К тому же, вы знаете, что по традиции среди народа нас всегда называли и называют партией «Нур Отан» (цитируем первого заместителя председателя партии Бауыржана Байбека). Словом, именно народными традициями объяснил партийный функционер формальный разрыв бренда с народом и демократией. В логике ему, конечно, не откажешь. Хотя, надо сказать, что пополнение Политсовета персонами И. Тасмагамбетова и К. Масимова, безусловно, сделает партию реально ближе к народу и придаст ей несомненно новый солидный «привес». Так сказать, экономическую респектабельность.
Кроме того, надо сказать, партия тотально сменила почти весь свой топ-менеджмент (за благоговейным исключением, естественно, елбасы) и имидж вплоть до логотипа. Закатали даже многолетние провалы в асфальте у алма-атинского филиала...
Но давайте вспомним, что такое партия в наших неповторимых казахстанских условиях. Мощный идеологический институт власти, призванный нивелировать её экономические и социальные огрехи. Он (институт) доносит до общества отнюдь не те саккумулированные собственные, зачастую грустные размышления о текущем моменте: партийным уставом говорить на публику разрешено лишь то, что руководство жаждет услышать, публика же лишь равнодушно примет очередные призывы к сведению. Прозвучит не то, что поможет завтра людям, а то, что поднимет рейтинг партии сегодня. Лакмусовой бумажкой возможностей партии могут служить, например, неразрешённые и болезненные проблемы трансграничных рек, которыми она обязана была озаботиться уже вчера, а сегодня должна была бы представить нам хотя бы приблизительный план действий. Это не сделано: так что народу предстоит самостоятельно точить кетмени для непарламентского разрешения водного вопроса...
Налицо эдакая псевдопролетарская сущность с декларацией государственного патернализма, в том числе и устами её лидера, с одной стороны, и, безусловно, буржуазно-психопатический её (партии) облик – с другой. Расхождение артикулированных намерений и реальных дел смущало даже топовых членов партии. Кроме того, не секрет, что многие из акимовского и министерского корпуса находятся во внутренней, с трудом скрываемой оппозиции к ней. Теперь после судьбоносного съезда всё встало на свои места. Убрав из названия «народная» и «демократическая», партия обнажила то, что годами с трудом скрывала – свою рыночную сущность. Де-факто она признала, что народ и тезисы о демократии ей были нужны, чтобы в инкубационный период биологически сформироваться в агрессивной среде.
Личинка дикого капитализма, приобретя внешнюю респектабельность, цинично съела материнский организм... Убрав из преамбулы вышеназванную определяющую дефиницию, власть призналась, что демократия – не её конечный результат, а казахский народ в силу своего маргинального статуса – не её электорат. Таким образом, партия в классической трактовке потеряла две фундаментальные опоры. Не рано ли? Затасканные тезисы о «народе» и «демо-кратии» отданы на откуп оппозиции как ненужные, неэффективные и откровенно обременительные!
На фоне неумолимости наступления транзитного периода ампутировать без наркоза эти две опоры – самоубийственно для власти. О неслучайности такой операции говорит и тот факт, что среди гостей и делегатов съезда можно было видеть и многочисленных официальных и скрытых подпольных миллионеров. На фоне их сытых и довольных ликов – какая партия может быть названа «народной» и «демократической»? В итоге мы получили национальную партию буржуазного толка! С чем мы поздравляем народ и власть, идущими встречными, взаимно исключающими курсами...
Вместе с тем надо отдать должное молодому лидеру, который не воспринял своё назначение как синекуру, а на фоне своих маститых предшественников, когда-то просто отбывавших номер, развернул кипучую деятельность. Во всяком случае, в истории отечественного партстроительства его имя окажется в ряду тех, кто взялся за реформирование громоздкого и консервативного, невосприимчивого к переменам партийного организма.

Джек-пот Токаева

Ожидаемое назначение Токаева на конституционную «должность номер 2» – это в первую очередь реверанс в сторону хозяина Кремля. Во-вторых, это превентивная нейтрализация интереса в обществе к щекотливой теме преемника. Если отбросить пространные рассуждения, то по сути это скрытая демонстрация доверия к одному и недоверия – к другому. Буквально: это не столько жест доверия Токаеву, сколько стремление не попасть в зависимость от второго кандидата в драматических обстоятельствах после вмешательства божьего провидения. 

Коллизия заключается в том, что в незатейливой фабуле мирного времени абсолютное доверие, демонстрируемое главой государства к обоим ньюсмейкерам, оборачивается относительным сомнением в отношении одного из них в непрогнозируемых электоральных обстоятельствах транзитного периода.
Если следовать этой неукоснительной логике, то следующую конституционную должность уже суждено занять и родственнику.
Если сегодня допустить, что чрезвычайные обстоятельства личного характера ставят главу государства перед необходимостью укрепления (страховки) личной власти, то следует ждать укрепления именно двух ветвей центральной власти: законодательной и исполнительной (судебная власть уже сцементирована персоной Кайрата Мами). Например, по весне Ахметжан Есимов должен возглавить правительство, что в связи с ожидаемым конституционным переформатированием власти будет иметь свой тайный смысл. Дарига Назарбаева, исходя из этой общей логики, должна стать спикером мажилиса. А Нурлан Нигматулин будет направлен в южную столицу, где надо будет держать твёрдую руку на пульсе протестного электората. Кроме того, это породит интригу – незримую состязательность двух столиц. Н. Нигматулин технологичен, гибок, восприимчив к современным трендам, мобилен, но при этом склонен к авторитарности. В глазах главы государства и общества он политически диверсифицирован! Элитный клуб не пикейных жилетов, а действительно влиятельных персон, принимающих решения, давно захлопнул свои массивные двери: случайных лиц тут не увидишь.
Что же касается столичного градоначальника, то его, по умолчанию, почти сакральная фигура – у всех на устах. Но пока судьба его зависит не от наших с вами пасьянсов. Для этого нужно, чтобы желания простых смертных совпали с желаниями непростых, но тоже смертных жителей божественного Олимпа. В то время как печать Предопределения не оспаривается даже его недругами, а завышенные ожидания общества и простого народа лишают сна и аппетита многих акординских обладателей неправедных богатств.

Неприглядная изнанка демократии

Сама же демократия и особенно её либеральные постулаты настолько были дискредитированы лидерами западных стран, предпочитающих закрывать глаза на её извращённую трактовку в случае со странами – cырьевыми придатками, что не стала (и вряд ли станет в будущем) политическим ориентиром для молодёжи Казахстана. В этой связи можно прогнозировать, что рост гражданского самосознания и различные формы его политического проявления возможны у нас только через призму национал-патриотической платформы. Не потому что она (платформа) идеальна, но потому что в создавшейся зачищенной внутриполитической обстановке только с её позиций можно облечь в конституционные формы все требования социальных срезов протестного поля. Другим сегментам оппозиционного поля надо это иметь в виду и политически мимикрировать, создавая общий ландшафт и питательную среду!
В связи с тем, что внутреннее системное протестное поле тотально зачищено, СМИ, получив недвусмысленный сигнал Астаны, «самодисциплинировались», а финские заливы Владимира Ульянова перестали гарантировать демократический иммунитет Аблязову и К°, – поэтому Акорде, по всей видимости, пристало бы оживить эту пасмурную для оппозиции Болдинскую осень, внося альтернативные живительные краски и струю озонового воздуха, вернув в страну одного из конструктивных оппонентов власти – Акежана Кажегельдина. Это было бы благородно со стороны лидера нации – дать опальному премьеру возможность встретить на родине в кругу родных и земляков политическую осень в преддверии политической зимы. Ещё вчера История и Время восторженно прикидывали к его фигуре лекала Архитектора сингапурского экономического чуда Ли Кван Ю и малазийского Гения – доктора Мо. Но волею судеб Акежану пришлось натягивать на себя тесный и серый сюртук изгнанника-марксиста. Сегодня пришло время прощать и реабилитировать тех, кто не по личной неприязни, а по системному или альтернативному видению, по политической или человеческой наивности, по горячности или в запале вышел за рамки протокола в давешней предвыборной борьбе. Этот высокогуманный акт прощения вчерашнего противника был бы по достоинству оценён народом Казахстана, который готов понять и поддержать лидера нации во внештатных раскладах транзитного периода.

Преодолевая родовое проклятие

Самая трудноразрешимая задача, которая будет стоять перед претендентами и преемниками, – это признание и легитимация того очевидного факта, что во вверенном народом государстве трайбализм (помимо других системных бед) органически имплантирован в общественно-политическую жизнь: он уже незримый маркер при отборе на государственную службу, на работу в руководящий состав нацкомпаний, при выдвижении на государственные и общественные награды и должности. О необходимости учитывать жузовый расклад верховной власти страны, в частности, неоднократно предупреждал и требовал мятежный во всех смыслах, бунтарский глас народа Заманбек Нуркадилов, к слову сказать, представитель многочисленного и могучего рода Албан Старшего жуза. Его нашумевший бестселлер «Последняя правда Заманбека Нуркадилова» начала было публиковать «Правдивая газета», но вскоре была закрыта: здесь он с осуждением и прямолинейностью бунтаря-политика на конкретных примерах подтверждает повсеместно используемый властью этот доминирующий жузовый кадровый маркер отбора и отсева. Не признавать и не пытаться изжить это уродливое социально-политическое явление – значит ввергнуть страну в пучину дрязг и социальных катаклизмов в будущем.
Подбор кадров по региональному признаку, и особенно – по принципу личной преданности, который, несмотря на искренние и вполне профессиональные усилия Алихана Байменова1, проповедует практически вся элита, – это вынужденная дань сиюминутной политической конъюнктуре и уродливость обречённых политических традиций. 
Выбор этих разрушительных принципов есть не что иное, как привычный нашему глазу и милый нашему сердцу казахский жузовый расизм, латентная дискриминация по родоплеменному признаку. Иезуитство заключается в том, что некоторые наши высокопоставленные «государственники» с нужной пятой графой, публично вторя о необходимости строительства крепкой единой казахской семьи, держа фигу в кармане, даже не моргнув глазом, действуют от обратного принципа «пусть хоть какой – лишь бы свой», компрометируя государеву службу, сея стяжательство, кумовство, откровенное лизоблюдство.
По существу это неприкрытая круговая порука по принципу Омерты, создающая в стране почву для вседозволенности и коррупции.
В свою очередь, это вынуждает людей самоорганизовываться по родоплеменному признаку в поисках понимания и поддержки соплеменников. Поиск родоплеменной самоидентификации в этнически структурированном обществе – это вынужденная, ответная реакция на «особые», кадровые приоритеты и другие дискриминационные прелести власти.
Попытка исключить из официальной, политической и общественной жизни некоторые очевидно государствообразующие роды на практике означает их отстранение и экстрагирование из процесса принятия важных для жизни общества государственных решений, для дальнейшего развития страны и нации – в том числе касающихся национальных богатств, контрактов недропользования невозобновляемыми природными ресурсами. В итоге все это в необратимом будущем ставит под сомнение легитимность принятых судьбоносных решений.
У нас удивительным, но порочным образом сложилась вопиющая практика: с коррупцией борются коррупционеры, с трайбализмом – вдохновлённые и осенённые искажённым светом прошлого трайбалисты, заботливо культивировавшие его почву и надолго посеявшие зёрна исторических и родовых обид. К счастью, многие из них уже вышли из игры, но разбросанные по пашне многочисленные зубы дракона дали смертельно опасные всходы.
Всё это приводит к разложению моральных устоев, культурных, интеллектуальных и образовательных императивов, дискриминации усилий главы государства по созданию крепкой семьи казахов и толерантного общества. Эта язвительная тайная и гадкая насмешка над теми, кто верит в общество равных возможностей, в социальные лифты, в продекларированные ценности Основного закона и всевозможных судьбоносных манифестов последнего времени. Насколько я знаю, Конституцию, если и корректировали неоднократно, но окончательно никто так и не отменил. Хотя вспоминать её основополагающие принципы и постулаты сегодня впору лишь герою Андрея Миронова, который в забавной «бородатой» комедии «Берегись автомобиля!» лицемерно и истерично, почти пуская петуха, возопил аморфную банальщину о «самом святом, что у нас есть» – о Конституции.
Самым честным и принципиальным образом будущему престолонаследнику надо встать над родовым проклятием казахов – трайбализмом. Отречение от этих заранее проигрышных, бессмысленных, отравленных игр и сплетен – кто кого старше, уважаемей и древнее – поможет встать над ситуацией и увлечь за собой все те здоровые силы (без учёта родовой принадлежности), которые хотят (и главное – могут) сделать завтрашний облик республики демократичным, технологичным, инновационным, готовым к сложнейшим техногенным, экономическим и политическим вызовам современности. Гарантированно уйти от имитационной демократии и ручного управления экономикой, гуманизировать облик и матрицу страны. Вернуть общность помыслов, сопричастность, сострадание, патриархальное отношение к старикам, матерям и детям, чувство локтя, чувство одной общей семьи.
Без национал-патриотов, без национальной казахской буржуазии и интеллигенции (не путать с нуворишами экономики племянников) светлое «завтра» построить сегодня едва ли возможно. Но надо помнить, что у рядовых казахстанцев, у пресловутых «винтиков» и «гаечек» послушной бюрократической махины, что пока без сбоев (но уже со скрипом и натужно) работает по циркулярам Акорды – у всех этих свободолюбивых потомков Алаша, разбросанных по огромным пространствам Дешт-и Кипчак, система распознания «свой» – «чужой» формировалась веками, на генном уровне. И при угрозе казахскому национальному самосознанию и казахской идентичности этот аварийный детектор тут же тревожно включается. Указать чужому на его шесток (как это случилось в пору явления казахскому народу простоватого, с замашками урядника кремлёвского кадра Геннадия Колбина) они при необходимости не постесняются: это им гарантирует степное право Дат, и никакой дипломатический протокол тут им будет не указ. Есіктен келіп, «төр менікі» деме! (Едва показавшись на пороге, почётного места себе не проси!)
Бесплодно рассуждая о достоинствах и недостатках групп влияния и возможных казахских престолонаследников, хотелось бы негромко, не сотрясая впустую воздух, спросить: чем они могут объяснить параноидальную, но искреннюю любовь, принявшую форму массового психоза, англичан – к наследнику британской короны? Ставят ли наши вершители судеб и гадатели на рейтингах перед собой столь непосильную для ментальности преемников Акорды задачу – добиться любви простых казахстанцев для себя, семьи и освящённых отпрысков? А ведь ответ на такой сакраментальный вопрос по существу содержит целую предвыборную программу и нравственный катехизис для паломников, алчущих престола.

Наши палестины

Не от богатства и разнообразия человеческого капитала, не от политологического зуда или литературного бездействия мы вынуждены скрупулёзно рассматривать под лупой или препарировать, словно в лабораториях, этот небольшой список номинантов, составленный не из тех персоналий, кого в идеале хотело бы видеть общество на всенародно поднятой белой кошме: в этот список вошли лишь те, кто уже составляет политическую обойму-патронташ по факту. Именно с ними нам вынужденно предстоит встречать впервые в своей новейшей истории такой непонятный и тревожный транзитный период.
И в этой связи задаваемые сакраментальные вопросы достойны лучших драматургов мира. Есть ли у нас личности, готовые, презрев собственное эго, преодолев цепкие косные родоплеменные объятия, не потакая своим непомерным амбициям и тщеславию, взлететь над комплексом человеческих слабостей и встать над клановыми интересами, думая о простом народе, обществе и государстве, объединяя их всех таким романтическим порывом? Возможно ли это в принципе?  
Или же всё сведётся к банальному перераспределению финансовых и имущественных активов, сменой одних хозяев другими, приглашением новых бизнес-легионеров взамен бывших, – но на те же трафаретные «серые», оффшорно-финансовые, нефтегорнорудные схемы? Есть ли алгоритмы ответов на такие сложные вопросы? Сможет ли элита и те, на кого падёт выбор президента, преодолев собственные страхи и подозрения, антипатию и ненависть, забыв вчерашние обиды и региональный сепаратизм, отбросив липкую, одурманивающую любовь к расслабленной роскошной жизни и жажду непомерного обогащения, сесть за потсдамский мирный стол переговоров и договориться в первую очередь об интересах гражданского общества и государства, не делая в очередной раз проигравшим и крайним простой казахский народ?
Попытаться найти взаимоприемлемый мирный вариант развития страны, с учётом предложения и особого мнения главы государства, – священный долг тех, от кого зависит решение этого вопроса. Долг перед памятью нашего общего славного прошлого, перед достижениями настоящего – во имя спокойного и созидательного будущего, которое на горизонте видится лишь тревожным, предгрозовым!

Когнитивный постскриптум

Все те инициативы и про(ж)екты Власти, что сегодня ещё принимаются обществом на веру и с пониманием, – завтра будут встречены с недоверием и подвергнуты нещадной критике. Априори! Безлимитное народное доверие и даже любовь к главе государства Нурсултану Назарбаеву автоматически лишают такой же возможности претендентов на престол. В этом случае таймер лимита народного гнева и остракизма будет включаться автоматически и на весьма краткий, разрушительный срок. Об этом надо помнить тем, к чьим небезгрешным помыслам прибиваются грешные фантазии безответственно поуправлять этим бесконечно терпеливым народом и всё ещё сказочно богатой страной.
Если уйти от спекулятивных дефиниций ложного патриотизма, от безуспешного поиска казахского пророка Моисея – Спасителя Нации и всевозможных гуру с просроченными заморскими рецептами строительства государства и нации, приняв во внимание сложившийся не самый оптимистичный расклад внутриполитической палитры и скудность осенённых личностей, и всё-таки попытаться встать над клановыми и родоплеменными интересами, руководствуясь в первую очередь ответственностью за 17 миллионов жизней, надежд, целей и мечтаний простых казахстанцев, разделяя их обоснованные тревоги и право на достойную жизнь в будущем, – на этом сложном и драматическом этапе надо принять выбор Нурсултана Назарбаева, единственного автора казахских страниц новейшей истории – сокровенную летопись нынешних детей Алаша! Это обеспечит спокойствие календарных дней страны...
Мы всей страной под навязчивый шёпот, под диктовку Акорды, старательно, коряво, неумелым детским почерком впервые готовы выводить автобиографию, планируя начать жизнь с чистого, как Божья слезинка, листа. Ошибки неумолимо выявит Время. Оценку нелицеприятно поставят наши дети и внуки...
Вопреки рвущемуся наружу пассионарному запалу нам приходится сегодня наступать на горло нашему максимализму во имя мира в нашем общем доме – это не менее трудная и великая стезя, чем хвататься самому и звать других к «коктейлю Молотова». Такой выстраданный мир – оправданно лучше гордо реющего предгрозового, «транзитного» буревестника. Здесь есть место не для площадной, но внутренней героики. Как говорили предки, ымды түсінбейтін дымды түсінбейді (тот, кто намёка оказался не в состоянии понять, тот и прямо сказанное не уразумеет).
Пока, и это надо признать, наши намерения независимо нас отражают буднично-серую жизнь, неприкрашенную действительность и наши очевидно ограниченные возможности, что путами связывают наши романтические задачи и цели (!!!).
Время безудержной коррупции и коллективной поруки приближенного к президенту менеджмента – управленцев страны, а также его, менеджмента, отложенной ответственности – незримо уходит с каждым заходом этого вечного солнца.
И первые утренние, отдохнувшие за ночь лучи светила, яркие, без позолоты и мишуры, пронизывающие все семь сакральных слоёв божественного Тенгри, чистые, как родниковые воды, пробуждая к жизни сынов Адама, даруют им бесконечную, радостную веру преобразования, созидания и мотивацию исторического оптимизма! 

1 Алихан Байменов – кстати, едва ли не единственный министр, способный без оглядки, внятно артикулировать и свою позицию, и позицию подведомственной организации, определить вызовы и наметить пути их преодоления.

• < Назад
• Вперёд >