Миражи транзитного периода

Подробности

4179

10.10.2013

Амантай ДАНДЫГУЛОВ, главный редактор «Новой» — Казахстан»

Анатомия непреднамеренного выбора

Несмотря на предрекаемый политический закат некоторых из героев, ожидаемый на предстоящем съезде партии «Нур Отан», автор считает одной из принципиальных задач публициста не следовать изменчивой политической конъюнктуре, а давать сегодняшний слепок Времени. Все упомянутые персоны зарезервировали за собой место в политической палитре современного Казахстана: тяжеловесами они останутся независимо от того, какие перспективы их карьерного роста выткут на своих пяльцах капризные мойры современности. Не должности, а фамилии, их возможное влияние на политическую ситуацию в обозримом будущем мы и пытались смоделировать.

Свой среди... своих

...В дебютном полнометражном фильме Никиты Михалкова, после которого о нём заговорили как о Художнике, главному герою вопреки всем самым неблагоприятным обстоятельствам приходится доказывать своим соратникам, что он достоин быть рядом с ними, быть членом очень небольшой группы единомышленников – новой элиты зарождающегося государства. Против него всё – и собственная родословная, и козни врагов (как скрытых, так и открытых), даже обстоятельства, История и Время – и те ему не благоволят. Но он ставит на карту всё и подтверждает своё право… – нет, не быть первым среди равных. Он подтверждает право на доверие. Ему этого достаточно, и он вполне этим довольствуется.

Именно на доверии, на вере и Вере строятся все наши сегодняшние реалии: как на самом что ни на есть бытовом, повседневном уровне – так и на пересечении с духовной составляющей нашего бренного бытия. Самым обоюдоострым образом вопрос доверия затачивается на подходах к политическому Олимпу: так в грешной нашей жизни всегда поступают с нами и Время, и История, безжалостным точилом проходя по каждому соискателю. Одних этот точильный круг стачивает в крошку и выплёвывает прочь, от других – отскакивает, словно от алмазного клинка.

Под безжалостный, слепящий свет неравнодушных софитов попадают единицы, с них спрос – по гамбургскому счёту. Для верховного правителя выявить измену вовремя – значит, сохранить и собственное status quo, и покой в своей вотчине для многомиллионного населения (примеры со всесильным зятем, с прощёным банкиром-графом-Монтекристо, с бывшим акимом Алма-Аты служат тому подтверждением). Верность и преданность в таком раскладе ценятся гораздо выше, чем на вес золота: эти качества распахивают все двери, открывают доступ ко всем государственным и человеческим ресурсам. Но, разумеется, даже слепое доверие не гарантирует общего успеха задуманного. Дело даже не в повсеместной прослушке: к ней уже многие привыкли задолго до секрета Полишинеля, так звонко раскрытого Сноуденом. Каждый обитатель акординских коридоров и каждый грезящий о тамошней прописке любой свой разговор шифруют эзоповыми намёками («cөздің астарына түсіну» – говорить обиняками и понимать спрятанную подоплёку нас выучили наши предки). Дело в первую очередь в стремительной девальвации кредита доверия, которая наступает после первого же неверного шага. Головокружительные политико-цирковые кульбиты, связанные с предыдущим госсекретарём г-ном Саудабаевым, подтверждают, что составление списка Шиндлера ещё не завершено, борьба за место под солнцем и влияние на елбасы смертельно обострилась. Остаться самим собой на лихих виражах судьбы непросто: ведь спрос у Судьбы крут, суд её спор и не всегда справедлив.

Выдерживать эти краш-тесты в воде, огне и ласкающих слух звуках медных труб всё чаще удаётся неофитам, «чужакам», людям со стороны – об этом как-то шла речь в философском эссе автора «Парадигмы неофитов». Им терять нечего и опираться не на кого: они безудержны и отчаянны. История всегда таким благоволит.  Трудно избавиться от фатального ощущения, что тот публичный облик, который мы считываем с Карима Масимова, не слеплен самим великим и ужасным Никколо Макиавелли. Разве что сам Нурсултан Назарбаев, подобно магистру и непревзойдённому ваятелю прошлого и настоящего, – Микеланджело, создал в живой плоти этот далеко не сценический, богатый, но драматургический образ. С себя – в том числе. На благо казахстанскому народу, своей семье и себе?! Вопрос – непраздный! Во всяком случае, он приобрёл такой государственный опыт, столь доскональное знание механизмов национальной политической кухни и нужных чипов государственной матрицы, он настолько точно вписывается в трафарет требований международных экономических и финансовых институтов, – что вкупе с «тайнами и сокровищами царя Соломона» теперь уже вполне может быть опорой не только президенту, но и обязан преданно служить казахскому народу и обществу.

Историческое право,  или Права кланов

...Очень любопытно исследователям новейшей истории, к примеру, католицизма, сегодня следить за тем, как Римская курия из года в год, от десятилетия к десятилетию сама, без какого-либо давления извне отвергает, казалось бы, историческое право итальянца восседать на Святом Престоле. Среди тех кардиналов, кто выбирает нового понтифика, подавляющее большинство – именно наследники и единокровники Рафаэля Санти, Франческо Петрарки и Джованни Боккаччо. Но вот уже который раз поднимающийся из печной трубы Сикстинской капеллы белый дым извещает католиков всего мира, что не итальянец, – а поляк, затем немец, а теперь уже и уроженец Нового Света – аргентинец с итальянскими корнями избираются конклавом на престол святого Петра. «Чужаку» доверяют быть лицом и фасадом такого громадного института (1,2 млрд верующих) религиозной власти не по доброй воле, а вынужденно. Ибо «свои» дискредитировали себя окончательно: и чёрной кассой, и гомосексуальными скандалами. Взгромоздить такого доморощенного, но порочного протеже на высший пост даже в самых дерзких мечтаниях конклав себе не позволяет: и без того период порнократии и почти полусотня позорных «анти-Пап» переполняют пухлую папку компромата на католиков.

…Чёткое разделение индийского общества традиционно, из века в век «раскассировывало» всех рождённых на полуострове Индостан по варнам – это сословное разделение достаточно жёстко соблюдается до сих пор. Примерно как у нас есть древняя сакральная поговорка: «Ұлы жүзге қамшы бер де – малға қой, Орта жүзге қалам бер де – дауға қой, Кіші жүзге найза бер де – жауға қой», так и индийцы знали с момента рождения ребёнка, что рождённому в семье брахманов предстоит стать жрецом или учёным. Представитель варны кшатриев станет воином или правителем. Выходцу из третьей по значимости варны вайшьев, а это торговцы, ростовщики, лавочники и земледельцы (ниже по сословию лишь разнорабочие и слуги – это уже варна шудров), – ну никак не светило стать во главе того многомиллионного, поликонфессионального, разноязыкого людского моря, которое мы сегодня, после расчленения Индостана на осколки, знаем под брендами «Индия» и «Пакистан». Но сегодня этот, казалось бы, не своё место занявший Махатма Ганди, «полуголый факир», по заносчивому, высокомерному и явно завистливому определению Уинстона Черчилля, стал и освободителем полуострова от Британской короны, и человеком тысячелетия, и одним из наиболее изученных персоналий во всемирной истории (по оценке Библиотеки Конгресса США).

Опять же и Барака Обаму явно не отнесёшь к потомкам пионеров-покорителей Дикого Запада. Но именно ему, демонстративно дистанцировавшемуся от традиционных покупателей/продавцов вакансии в Белом доме (дельцов Уолл-стрит и олигархии), избиратель и поверил, и доверился. Политтехнологи его предвыборного штаба удачно продали электорату и его «молодую, симпатичную, загорелую» (по оценке Берлускони) внешность, и его подчёркнутую демократичность, и даже бравирование своей чужеродностью: ещё в университете на Гавайях Обама возглавил Ассоциацию иностранных студентов, а его свидетельство о рождении на территории США многие до сих пор считают подделкой. До завершения его срока в 2017 году ещё есть время, но шеренга скелетов в шкафу у Барака Хусейна уже напоминает портфолио республиканца Ричарда Никсона («Уотергейт»-1972 перетёк в «Сноуден»-2013) и демократа Джимми Картера (разгром посольства США в иранском Тегеране-1979 откликнулся кровавым эхом в ливийском Триполи-2012).

Но истинный результат уже налицо.

Кукловоды, которые сделали ставку на Обаму, добились главного: громкие обещания прозвучали, избиратель в них поверил, но и правящая элита если и не приобрела, то и точно –  не потеряла. Status quo сохранено. Полностью самостоятельную политику вести Обама не смог (или не захотел?): в обещанный срок он не вывел войска из Афганистана, не справился ни с реформой здравоохранения, ни со многими другими своими прожектами. Зато Федеральная резервная система по-прежнему исправно нарезает пустую бумагу с портретом Франклина, безработица пока не зашкаливает, планета всё ещё признаёт за белоголовым орланом приоритет всепланетного полицая и его тотальную «зону интересов» и «сферу влияния» повсюду. И даже уничижительная реплика сенатора в адрес ВВП про «школьника-задиру» Обамой исправно продублирована с чужого голоса. И хотя чужак не стал своим, но свои весьма довольны: и волки сыты, и овец щипали не сильно…

Впрочем, новейшая история показывает и оборотную сторону эффекта неофита. Вытаптывать свою собственную полянку на властном Олимпе сейчас, в начале третьего тысячелетия, когда революционные рецепты Владимира Ульянова пергаментно устарели, совсем уж без опоры на сложившиеся элиты в принципе невозможно: президентская кампания, борьба за симпатии широких слоёв и избранных членов общества – дело весьма и весьма затратное.

Не находя на старте такую опору прямо здесь и сейчас, в «круге первом», соискатель властного бунчука будет бросать пытливый и весьма рискованный взор на дальние орбиты. Привлечение «грязных денег Каддафи» (€50 млн) кандидатом в президенты Франции, сыном венгерских евреев Николя Саркози, естественно, всплыло – при первых же авиаударах по ставшему неугодным для западного мира лидеру Ливийской Джамахирии. Если, казалось бы, ещё вчера Николя занял (и успел освободить) вакансию в Елисейском дворце, то отвечать по счетам ливийских спонсоров приходится уже сегодня. Поэтому в интересах отечественных элит отобрать такого подающего надежды, успешного «чужака» и поддер-живать его собственными ресурсами, сохранять его управляемость, – дабы не допустить манипулирование высокопоставленным новичком извне.

Верным является и обратное утверждение: внимательно прислушиваться к требованиям титульной нации, держать руку на её пульсе и ощущать кожей её дыхание – также в интересах и Отечества, и самого парвеню1. Выстраивая на исконно малайской земле сингапурское чудо, его архитектор Ли Куан Ю, типичный хуацяо2, даже несмотря на то, что число «загостившихся» китайцев в Сингапуре фактически уже впятеро превышало число хозяев этой земли, – подчёркнуто уважительно относился к малайцам. Малайский язык был выбран им в качестве государственного. Рабочим стал английский. У китайского и тамильского языков – статус официальных.

От космополитизма – к национальному

При строительстве собственного «чуда» у нас, в Казахстане, где титульный этнос представлен превалирующей долей казахов, никак нельзя игнорировать интересы и позиции национал-патриотов и национальной буржуазии. Это альфа и омега серьёзной центральноазиатской политики. При этом при всех оговорках вызывают неподдельное уважение гражданское мужество и мировоззренческая убеждённость в то же время скромных и порядочных людей, как Михаил Исиналиев, Габбас Кабышев, Кабдеш Жумадилов, Арон Атабек, Мухтар Шаханов, Жасарал Куанышалин, Темирхан Медетбек, Дос Кушим, Хасен Кожа-Ахмет, Софы Сматаев, Айсулу Кадырбаева, и других.

И, конечно же, – Зауреш Батталова! И это – не оговорка: спектр поднимаемых ею проблем, искренняя сопричастность, бескомпромиссность на фоне очевидной компетентности и профессионализма делают её ненадуманным национал-патриотом страны и лидером конструктивного оппонирования, а не местечковым вождём внесистемной уличной оппозиции, как её иногда ошибочно или сознательно преподносят в медийном пространстве.

В этот список, но по другим достоинствам – в частности, по их влиянию на политические симпатии общества, жизненный опыт и мудрую гражданскую позицию, я с твёрдым убеждением включил бы Т. Аубакирова и Б. Турсумбаева. Недооценка, менторство и снобизм политологов и действующих политиков к этим, по их мнению, «отыгранным фигурам» в электоральный период сыграют свою не последнюю роль, возможно, сломав их кабинетный глянцевый сценарий.

Именно первое, прозорливое поколение истинно отечественной интеллигенции вопреки агрессивному и тотальному стремлению доморощенных и залётных либеральных рыцарей-квазирыночников изменить этнический ландшафт пыталось, и пытается сохранить далеко уже не целомудренное национальное самосознание и этническую идентичность на фундаменте непреходящих сакральных патриархальных ценностей.

Между этим старшим поколением и молодой, но талантливой генерацией национал-патриотов особое, с солидной перспективой место занимает заматеревший Амиржан Косанов. Уже сейчас, задолго до начала электорального периода, можно прогнозировать интерес к его коалиционной привлекательной фигуре среди акординских центров влияния и откровенный торг с их стороны ввиду лакированности их платформ, отсутствия ярких, и особенно – не скомпрометировавших себя личностей в их рядах, а главное – отсутствия опоры среди гражданского общества и населения в целом.

У Амиржана (к сведению власть предержащих) – огромный кредит доверия титульного этноса и колоссальный опыт межпартийной борьбы в современных условиях, что дорогого стоит. Но самое главное – он приобрёл такой важный, незаменимый никаким госресурсом опыт уличной и площадной риторики. Он вышел из партии ренегатов, – сохранив, а может быть, даже и приобретя дополнительный политический вес в глазах общества, включая его маргинальную часть. Сегодня он не имеет, к сожалению, партийной трибуны, однако он намного концептуальнее, шире и весомей дефиниции «независимый политик». Пожалуй, он единственный из тех оппонентов власти, кого по праву, с учётом его неформального авторитета во всех регионах и безоговорочной поддер-жки казахской частью общества, можно назвать формирующимся народным политиком. Теперь у него своя партия – народ. Режет немного слух, но точно отражает его суть. Многим он в чём-то напоминает даже и позднего Нуркадилова – воистину народного трибуна, но очень надеюсь – с более счастливой судьбой.

Если Акорда по достоинству и вовремя не оценит А. Косанова, он, конечно же, не станет, нет, Алексеем Навальным, – но вполне сможет использовать его эффективные сетевые технологии.

При этом хотелось бы, анализируя этот перспективный электоральный пласт, отметить виртуозное мастерство дискуссии, корректное, гроссмейстерское спикерство, высокую политическую культуру, интеллигентность и человеческое обаяние Касыма Аманжола. Откровенно подкупают эрудиция, широта взглядов и гибкость подходов Айдоса Сарыма, пытливость ума, академические знания и фундаментальность убеждений Мухтара Тайжана, искренность, юношеский максимализм, бескомпромиссность, острота пера молодого публициста и просто неравнодушного гражданина Жанболата Мамая, – молодой, компетентной и дерзкой поросли национал-патриотов, казахских декабристов, – надеюсь, не по трагической судьбе, но по романтическим устремлениям.

Конечно же, они достаточно оперативно реагируют на все резонансные события, но последовательно занимаются только тем, что отстаивают интересы казахского языка. Виват! Но нельзя всерьёз рассчитывать на полноценное возрождение языка сегодня, если у нас на глазах уходит из-под ног почва, теряется жизненная среда, утрачивается пространство: если на многих коктобе страны будут появляться скульптуры Beatles, – а не Мукагали Макатаеву, не Нургисе Тлендиеву, если из названия Astana Opera (возглавляемого Толегеном Мухамеджановым) в столице исчезает упоминание имени Куляш Байсеитовой1.   Конечно, оппонируя директору театра, можно сказать: «Туалеты в гримерной нужны. Но что делать с памятью незабвенной Куляш Байсеитовой, непревзойдённого соловья казахского оперного искусства?». Уж если столичному градоначальнику не удалось отстоять имя основоположницы казахского оперного искусства, то о других проблемах культуры нам придётся говорить либо спекулятивно, либо факультативно. В итоге мы проснёмся однажды в окружении целлюлоидных заморских брендов-фантиков, что не отражают ни душу, ни суть нашей Земли и нашего Народа. Вот этому чудовищному варианту развития событий я бы ужаснулся гораздо искреннее, чем радовался бы очередному туалету.

Попытка в 2011 году «Руханият» во главе с харизматичным и напористым Серикжаном Мамбеталиным, претендовавшим на своё эксклюзивное место среди элит, – объединить весь спектр национал-патриотических сил не стала успешной, так как власть впервые вовремя сумела разглядеть в ней реальную и электоральную привлекательную силу, способную на равных оппонировать ей. Такая топорная работа власти может подтолкнуть Серикжана к излишней радикализации.

Спираль, сгубившая зачатие

Волей-неволей, но стремительная радикализация неожиданным и неприятным образом вырывается сегодня в ведущие тренды. И она вновь выталкивает нас на те круги ада, что мы, казалось бы, давно уже прошли и с облегчением списали в исторический утиль.

«В наше время идея развития, эволюции вошла почти всецело в общественное сознание, но иными путями, не через философию Гегеля. Однако эта идея в той формулировке, которую дали Маркс и Энгельс, опираясь на Гегеля, гораздо всестороннее, гораздо богаче содержанием, чем ходячая идея эволюции. Развитие, как бы повторяющее пройденные уже ступени, но повторяющее их иначе, на более высокой базе («отрицание отрицания»), развитие, так сказать, по спирали, а не по прямой линии...» (В. И. Ленин. «Карл Маркс. Краткий биографический очерк с изложением марксизма». 1914)

Работы классиков марксизма вот уже не первый год штудируются всерьёз и глубоко студентами экономических специальностей немецких вузов. На родине «Капитала» этот фолиант листают не из патриотических, а из сугубо прагматических соображений: дутые деривативы банкиров третьего тысячелетия показали, что за пару сотен лет ничего не поменялось в их подходах к клиенту и собственному благополучию.

Впрочем, как и сама История тоже не выбрала себе отличную от прежней траекторию развития.

Ровно тот же радикализм, что овладел вождями пролетариата в 1917 году, спустя век вновь овладевает умами. В сегодняшнем Казахстане и властью, и нацпатами окружающая действительность воспринимается исключительно как шахматное поле с исключительно чёрно-белым сегментированием. Маркеров только два: «свой» – «чужой», и третьего – не дают. Цветов нет. Лишь два цвета из богатого цветового спектра пущены в ход – видать, в надежде, что в соответствии с законами оптики из умиротворяющего белого можно будет через преломление выделить все остальные цвета тоже. Но так бывает только в оптике: в наборе качеств порядочного человека такого преломления не предусмотрено. Дважды поучаствовав в президентской гонке, четырежды – в парламентских выборах, самый яркий, харизматичный и экспрессивный народный любимец отправлен на почётную скамейку запасных. Его аргументированные, глубокие выступления стены казахстанского парламента будут помнить ещё очень долго. Теперь его хрипотцу транслирует уже не сенатский микрофон, а усилитель в ТВ-студии скромного интернет-канала. 30-летний опыт работы на дипломатическом поприще, который собственно и сформировал из Гани трибуна и политика, востребован теперь не парламентом, а виртуальным сообществом троллей и комментаторов, подогревая ожидания общества.

Разумеется, многие могли бы поставить генералу от таможни некоторую эпатажность – продиктованную, на наш взгляд, продуманными имиджевыми соображениями. Но всё же сравнения с Зюгановым или уж тем более – с Жириновским для экс-сенатора более чем оскорбительны. Он был человек на своём месте, занимая тот полифоничный центр цветового спектра, что близок своей насыщенностью и разнообразием мне, государственнику, стороннику взвешенной золотой середины.

Власть же чётко дала понять Касымову, что ему уже не стоит более оставаться в центре: его вынуждают искать врага. Как и нас вынуждают теперь выбирать из изрядно оскудевшего хора лишь самые бесцветные голоса – за минусом его внятного, адекватного мнения, традиционно взывающего к благоразумному консенсусу.

...Парадоксально: у нас сегодня национал-патриоты, представляющие титульный этнос, – этакая радикальная, политически несозревшая часть общества, не к месту и не ко времени нарушающая ход истории. А национальные меньшинства (точнее, сформированная из их представителей Ассамблея) – единственные и безгрешные патриоты страны, ведающие, как и куда развиваться казахскому обществу. Так – или приблизительно так – рассуждает власть, манипулируя обоими сегментами общества во благо третьей стороны – то есть себе, гарантируя лояльность 30% избирателей.

1 Парвеню, parvenu (фр.) – добившийся успеха человек незнатного происхождения, подражающий аристократам; выскочка

2 Хуацяо, huáqiáo (кит.) – выходец из китайской диаспоры, китаец, живущий за пределами КНР

3 Директор Театра AstanaOpera Толеген Мухамеджанов: «Я был в пяти лучших театрах мира, обошёл от подвала до крыши. Это «Опера Гарнье», «Опера Бастилия», театр «Ла Скала» и Римская опера, театр «Сан Карло» в Неаполе. Я считаю, что эти театры не имеют того, что имеет наш. У нас у каждого артиста – своя гримёрная. У них есть удобства. Я был в «Ла Скала», там есть табличка – гримёрная одной выдающейся певицы, и в гримёрной даже туалета нет. А здесь – и душевые в каждой гримёрной». (Газета «Время», #148 (1698) от 3.10.2013.)

• < Назад
• Вперёд >