Страна «самозанятых»
- Подробности
- 5910
- 24.04.2014
- Петр СВОИК, экономист, кандидат технических наук
Станет ли труд владыкой Казахстана?
XXI сессия Ассамблеи народа Казахстана, проведенная как раз между Антиевразийским форумом и предстоящим подписанием Евразийского Договора, вызвала некоторое недопонимание – зачем, собственно? Ведь никаких сколько-нибудь важных политических решений на ней не оглашено – одни юбилейные славословия. Телевизионная картинка Ассамблеи, расцвеченная радостными делегатами в национальных костюмах, чем-то напомнила замечательный фильм «Кубанские казаки», снятый в трудные послевоенные годы специально, чтобы порадовать советских людей колхозным счастьем и изобилием.
Между тем ассамблейное действо имело свою глубокую и где-то даже драматическую подоплеку. Речь президента, посвященная повторению, казалось бы, очевидного и всеми разделяемого тезиса о необходимости крепить межнациональное, социальное и всякое иное согласие, была отнюдь не банальной. И то сказать: на фоне уже произошедших и ожидаемых событий на Украине, грядущей эскалации американо-европейских санкций и очень неоднозначных последствий от вступления самого Казахстана в ЕЭС – согласие внутри страны действительно дорогого стоит.
Составляющих искомого согласия много, и, наверное, стоит нам как-нибудь поговорить и о стержневом, межнациональном, его аспекте с выходом на ключевую проблему – языковую. Сейчас же на дворе и без Украины финансовый и экономический кризис, охватывающий и развитый, и «развивающийся» миры. Поговорим о поддержании согласия в сфере трудовых отношений – между работниками и работодателями. Или в политэкономических категориях – между Трудом и Капиталом.
МОТ и мир
Мы в рыночную экономику вошли сравнительно недавно, многие отношения если уже и устоялись, то еще не осознались. Поэтому оттолкнемся от общих пропорций и тенденций, давно отслеживаемых Международной организацией труда (МОТ).
На протяжении большей части прошлого века стабильность доли трудовых доходов считалась естественным фактом, присущим росту экономики. По мере роста процветания промышленно развитых стран доходы как работников, так и собственников капитала росли практически с одинаковой скоростью, а распределение национального дохода между трудом и капиталом долгое время оставалось постоянным, претерпевая лишь незначительные колебания. Казалось, что одинаковое распространение плодов материального прогресса на труд и капитал обеспечивается неписаным законом экономики, и изучение функционального распределения дохода практически перестало быть предметом научных исследований. Однако в последние десятилетия в большинстве стран наблюдается тенденция к сокращению доли труда.
Так, за период с 1990 по 2009 год доля труда в национальном доходе сократилась в 26 из 30 стран с развитой экономикой, причем было рассчитано, что медиана доли труда в этих странах снизилась значительно – с 66,1% до 61,7% национального дохода. Эти наблюдения вторят фактам, представленным в докладе «Заработная плата в мире в 2010 – 2011 гг.», где было указано на снижение доли заработной платы в огромном большинстве стран.
За пределами группы развитых стран, как указывалось в докладе МОТ «Заработная плата в мире в 2011 году», сокращение доли трудовых доходов во многих странах с переходной экономикой и развивающихся странах было еще более значительным.
Простое среднее значение доли труда в 16 развитых странах сократилось примерно с 75% национального дохода в середине 1970-х годов до примерно 65% в период, непосредственно предшествующий мировому финансово-экономическому кризису. Среднее значение доли труда также сократилось в группе из 16 развивающихся стран и стран с переходной экономикой примерно с 62% ВВП в начале 1990-х годов до 58% накануне кризиса.
Даже в Китае, где за последнее десятилетие заработная плата выросла почти втрое, темпы роста ВВП опережали совокупный фонд заработной платы, тем самым обусловив снижение доли трудовых доходов. Имеющиеся данные по Китаю, Кении, Южной Корее, Мексике и Турции свидетельствуют о том, что в этой группе стран сокращение доли труда могло начаться еще в 1980-х годах.
Мировой экономический кризис, видимо, лишь ненадолго повернул вспять эту тенденцию к сокращению. Хотя в развитых странах доля заработной платы с началом кризиса вернулась к своему первоначальному уровню – с 2009 года она снова стала сокращаться.
Эти тенденции не были одинаковыми для работников с различным уровнем образования и квалификации. В исследованиях, проводимых в развитых странах, совокупные данные об оплате труда разукрупняли по категориям работников, и при этом неизменно оказывалось, что тенденции последнего времени определялись сокращением доли оплаты труда работников с низкой и средней квалификацией.
Так, по расчетам Международного института социально-трудовых исследований, в десяти развитых странах доля заработной платы малоквалифицированных работников в период с начала 1980-х до 2005 года снизилась на 12 процентных пунктов, но возросла на 7 процентных пунктов у высококвалифицированных работников.
Сходным образом, согласно данным МВФ, в период с 1980 по 2005 год доля оплаты труда работников с низкой квалификацией в США, Японии и Европе снизилась (соответственно, на 15%, 15% и 10%), но при этом выросла у квалифицированных работников, имеющих образование не ниже высшего (соответственно, на 7%, 2% и 8%).
Зеркальным отражением сокращения доли труда становится рост доли капитала в распределяемом национальном потреблении. Причем доля капитала в финансовом секторе росла быстрее, чем в нефинансовом.
В четырех развитых странах (Франции, Германии, Великобритании и США) значительная часть возросшей прибыли корпораций тратилась на увеличение выплат дивидендов их акционерам. Во Франции, например, выплаты дивидендов выросли с 4% общего фонда заработной платы в начале 1980-х годов до 13% в 2008 году. В США на выплату дивидендов тратилось три четверти валовой операционной прибыли. С учетом более высокой концентрации дохода в капитале, а не в труде увеличение дивидендов часто способствовало общему росту неравенства в доходах домохозяйств.
Казахстан и мир
Итак, в развитых странах доля заработной платы в ВВП, хотя потихоньку и снижается, находится где-то в районе 60% или чуть менее. То есть это именно та доля, которую во всем национальном потреблении имеют те, кто трудится за зарплату. Еще какая-то часть (от 5 до 15%) достается тем же самым трудящимся через бюджетные программы. Остальное потребляют те, кого при советской власти мы называли капиталистами. Запомним эти соотношения, чтобы сравнить с нами.
Но сначала – о ближайшем нашем соседе и брате по советскому прошлому и рыночному настоящему – России.
По материалам профессиональных изданий, оплата труда российских наемных работников (включая скрытую) составляет около 50% ВВП. Величина скрытой оплаты достигает 14% ВВП, а «чистая», непосредственно получаемая работниками заработная плата – 39% ВВП. Причем в последние годы доля этих показателей в ВВП стабильно растет.
Вообще-то, уровень официальной оплаты труда наемных работников в России значительно ниже, чем в странах Европы и США. Однако это главным образом связано с очень низкой фискальной нагрузкой на оплату труда. Поэтому разрыв в уровне «чистой» заработной платы между Россией и наиболее экономически развитыми странами не столь велик.
Так, физический объем средней заработной платы в России в 2 раза меньше, чем в США. Однако он, так же как и в развитых странах, примерно соответствует достигнутому уровню ВВП на душу населения, из чего российские эксперты делают вывод, что средний размер оплаты труда в России адекватен уровню ее текущего экономического развития.
Так утверждают специалисты, а где же здесь наше место?
Вот, пожалуйста, цитата из оперативного отчета Агентства по статистике РК за 9 месяцев 2013 года (свежее пока нет): в структуре ВВП оплата труда составляет 32,0%, налоги на производство и импорт – 8,7%, и основная доля – 59,3% – приходится на валовую прибыль.
Выходит, все наемные работники Казахстана на свои доходы, включая все оплачиваемые через бюджет услуги образования, здравоохранения и социальные пособия, покупают где-то 40% всех товаров и услуг. Остальные же 60% национального потребления приходится на долю владельцев предприятий и компаний. Вместе с некоторым количеством наших сограждан (примерно 30 тысяч), живущих на доходы от банковских счетов и игры на бирже.
Причем и при этом не совсем справедливом раскладе казахстанские работники, если верить статагентству, получают поменьше российских, а наши капиталисты – побольше.
Что ж, поверить – поверим, но перепроверить не мешает. Есть способ совершенно надежный: отчетность накопительной пенсионной системы, куда железно зачисляется 10% от всех официальных зарплат.
Итак, на 1 января 2013 года пенсионные взносы значились величиной 2470,1 млрд тенге, а на 1 января 2014 года – 3031,5 млрд. Итого прирост 561,4 млрд, соответственно, фонд легальной заработной платы за весь 2013 год – 5614 млрд тенге. Отсюда при известном ВВП (33 521,19 млрд тенге) получаем долю «белой» заработной платы – ровно 16,75%.
И то сказать, откуда ей быть больше, если одних только «самозанятых» в Казахстане официально числится 2 620,965 тысяч человек, плюс еще 470,7 тысяч официальных безработных.
Интересно, конечно, каким образом статагентство смогло высчитать и заработки «самозанятых», и некие не проходящие через бухгалтерии приработки легально работающих, доведя процент труда в ВВП с 16,75 до 32,0. Однако мы уже договорились – поверим официозу.
И вот, по этим официальным данным, место Казахстана в обоих вариантах (диаграмма №1).
Но это в среднем. А вот как трудящиеся и капиталисты делят между собой доли национального потребления в различных сферах занятости (диаграмма №2).
Всматриваться в эту диаграмму и ее комментировать можно долго. Например, может показаться, что самая «пролетарская» отрасль в Казахстане – это образование: именно здесь наемные учителя и профессора держат своих работодателей на самой низкой доле присваиваемого капитала. Да и врачи с медсестрами, судя по такой статотчетности, тоже не дают своим капиталистическим хозяевам набивать карманы дивидендами. На самом же деле речь идет, по всей видимости, о низкой доле приватизации и элементарно малой капитализации в этих отраслях.
А вот гораздо более понятная и информативная картинка – здесь отрасли выстроены по численности работников, заодно с показателями среднеотраслевых зарплат (диаграмма №3).
Как видим, самая многочисленная отрасль – сельскохозяйственная – стоит на первом месте с другого конца, по уровню оплаты труда. И образование со здравоохранением, тоже дающие работу большому числу казахстанцев, имеют зарплаты далеко не лидерские.
И вообще, стоит всмотреться, по каким видам занятости раскассировано наше население: важные выводы можно сделать относительно всей экономической структуры.
Например, обратите внимание, что вся горнодобывающая отрасль (а в нее входит и «нефтянка») обеспечивает рабочих мест не намного больше, чем гостиницы, кафе и рестораны. Ну, а «палочка-выручалочка» казахстанцев – конечно, торговля (преимущественно импортными товарами), что не есть хорошо…
А вот та же диаграмма наоборот – с выстраиванием по величине зарплат (диаграмма №4).
Тоже очень показательно и вызывает массу вопросов к руководителям Минтруда и целиком правительства: видят ли они хоть какой-то смысл и логику в столь стихийно рыночном распределении оплаты труда наемных работников?
В развитие же этого вопроса диаграмма №5.
Здесь отрасли выстроены по степени вклада в ВВП. И то, что «нефтянка» вместе с горными карьерами и металлургическими заводами стоят на первом месте и по вкладу, и по заработкам – логично. И даже второе место торговли здесь как-то смотрится. Транспорт и строительство – тоже имеют зарплату выше среднего под хороший вклад в ВВП. Но вот, например, наши любимые финансисты: за какой трудовой вклад столь высокая зарплата?
Какие выводы?
Впрочем, мы и сами знаем единственный ответ, какой на все такие вопросы способно дать правительство, – это, дескать, решает свободный рынок, государству вмешиваться не положено.
Все так и есть: в Казахстане не слишком (мягко говоря) справедливые соотношения между Трудом и Капиталом выстроил сам Рынок. При активном (в пользу Капитала) «невмешательстве» власти.
Но пора бы уже и одуматься. Мало того, что рост цен и тарифов, безработица и нехватка средств по всем соцопросам стоят в первой тройке тревог и забот казахстанцев. Так объективно ухудшающаяся ситуация с бюджетом и внешним платежным балансом Казахстана грозит задержками и невыплатами и без того недостаточных зарплат и пенсий.
А если на улицы выйдут не демократы или нацпаты, а домохозяйки – государству несдобровать.
Откуда же эти проблемы с бюджетом и платежным балансом?
По большому счету, вследствие того же самого «свободно складывающегося» Рынка.
Поэтому наше как бы «либеральное» (отнюдь не политически) правительство, исполняющее при экспортно-сырьевой экономике роль «ночного сторожа», рискует безнадежно проспать момент, когда Труд взбунтуется против Капитала.
